Мечта станет темой следующего выпуска EastEast. В течение нескольких месяцев вместе с приглашенными авторами мы будем изучать ее разные проявления: как плода воображения, как личного и коллективного побуждения, как объекта стремления, выражающего надежду на будущее или тоску по прошлому. Мечта также была темой организованного нами ранее опен-колла, и мы рады объявить его финалистов.
Йеджу Ким, Артём Слёта и коллектив Ольги Кононовой и Александра Бурлаки скоро представят читателям EastEast свои исследовательские проекты. Тексты и материалы, предложенные Надеждой Викулиной, Анной Дерябовой, Сельби Джумаевой, Владом Илькевичем, Скоттом Маккалохом, Кириллом Орловым и Сашей Пучковой, также со временем будут опубликованы на нашем сайте в разных формах. В качестве введения к новому выпуску мы публикуем ответы перечисленных авторов на два вопроса, которые специально были сформулированы нами так, чтобы избежать однозначности и дать возможность появиться разным интерпретациями и свободным формам письма: Что делает пространство для мечты возможным? Расскажите о своей мечте.
Аспирантка, занимается антропологией сообществ, живет в Лос-Анджелесе
Создать пространство для мечты — значит расширить поле возможного. Определенность и достоверность дарят нам покой, который часто сужает поле возможностей, поле грез. Диалектическое, а не прогностическое мышление — то есть жизнь с неразрешенными противоречиями, столкновением с тем, «чего еще нет», — делает возможными надежду и радикальное действие.
***
Есть мои личные мечтания — и есть Мечта: чтобы обитатели этой планеты жили, чтя усопших, исцелялись благодаря слушанию и создавали пространство для всего нашего зарождающегося будущего. Я хочу жить в мире, который основан не на духе дефицита, а на духе щедрости по отношению друг к другу и к другим видам. Верьте, что места хватит на всех.
Активист, работает в сфере правозащиты мигрантов и беженцев, живет в Санкт-Петербурге
Когда уже вторую неделю читаешь новости о военных действиях на Южном Кавказе и не можешь думать ни о чем другом, хочется говорить только об одной мечте — чтобы люди перестали убивать друг друга во имя национальных проектов. Чтобы нам всем не было так легко делиться на своих и чужих по расовому и этническому признаку, по религиозной идентичности, по принципу «враг моего врага — мой друг». Этого всего сейчас так много в соцсетях, в том числе от образованных и «прогрессивных» людей. Заслуживаем ли мы жить в мире толерантности и многообразия, если сами продолжаем проявлять солидарность только на основании этих сомнительных категорий?
***
Что делает мечтание в данной ситуации возможным? Я не знаю. Знаю только, что для воплощения моей мечты нам нужно очень долго и усердно работать, вкладываясь в образование и гражданское общество. А еще надо быть готовыми к тому, что результаты многолетних усилий могут быть перечеркнуты за пару дней. Но ведь мечты иногда все-таки сбываются.
Архитекторка, урбанистка, живет между Одессой и Киевом
На мой взгляд, доступность информации и возможность установить связь практически откуда угодно делают пространство для мечты досягаемым. Благодаря этой доступности можно узнать о том, как мечтают другие. Apple TV сняли хороший мини-сериал «Дом», который посвящен историям людей, создавшим дома своей мечты. Этот пример убедительно показывает, что ограниченные ресурсы не останавливают людей, а помогают им находить новые неочевидные решения. Еще можно мечтать коллективно, связываться на расстоянии, рассказывать о своих ценностях и планах, находить единомышленников и ресурсы для воплощения задуманного.
***
Я мечтаю пожить в Венеции — городе, который находится не просто у моря, а прямо в нем.
Художник, архитектор, живет в Киеве
Думаю, пространство для мечты создают ограничения. Понимание ограниченных возможностей отдельного человека и общества придает уверенности в необходимости делать мир безопасным, справедливым и альтруистичным здесь и сейчас.
***
В детстве я любил читать фантастику, старые подшивки футурооптимистических журналов вроде «Техники молодежи», «Науки и жизни». У меня была мечта испробовать путешествия во времени, попасть в будущее. Так что, хоть и довольно медленно, я ее реализовываю.
Студентка программы восточноевропейских исследований Орегонского университета, переводчица
Мечтание делает возможным ощущение, что ты богат временем. Когда времени так много, что это настоящий подарок, полное блаженство. Мне близки идеи романтизма об уединенности и особенных отношениях с природой. И даже если не гулять по философскому саду каждый день, всегда есть пространство для мягкого выпадания из происходящего для мечтаний. Всегда находиться здесь и сейчас как минимум странно.
***
Этой осенью я мечтаю поступить на хорошую PhD программу по литературе. Пока не знаю, где окажусь — в каком университете и даже стране, — и постоянно представляю, каково это будет. Я часто мечтаю о состояниях. Например: вокруг просторный осенний лес и чувствуешь себя чем-то маленьким и пропускающим свет, как морское стекло. И тогда все ощущается напрямую — без пленки депрессии или тревоги. Мечтаю, что следующей осенью в новом месте тоже будет так.
Художница, живет в Фирсановке
Мечтание в той или иной степени присуще каждому человеку, однако для меня оно стало в свое время полноценным занятием. Каждый день перед сном я выделяла около часа на мечты, для этого специально шла спать пораньше, чтобы лежать и придумывать разные сценарии своей жизни. Это было мое любимое времяпрепровождение. Тогда я не придавала этому особого значения, а сейчас понимаю, что такие ежедневные «занятия» помогали мне в детстве справляться с одиночеством, а впоследствии — вырасти самодостаточным человеком. Потому что каждый день своей жизни как минимум целый час я была счастлива. Ведь когда человек мечтает, он счастлив. Поэтому мне кажется полезным уделять мечтам время, если что-то в твоей жизни тебя не устраивает. Сейчас я уже так не делаю, наверное, потому, что я и так счастлива быть собой и заниматься любимым делом. Надеюсь, так будет всегда.
Kонтрибьюторка платформы Artcom, живет в Ашхабаде
Мое мечтание, или, можно сказать, осмысление, создается и поддерживается взаимозависимыми экосистемами и сообществами, в которые я вросла и к которым себя отношу. Оно неизбежно: я пронизываю всю жизнь своей мечтой, буквально живу за счет мечтания тем, что мечтаю-работаю с/для/в Центральной Азии. Я одержима ею и ее повседневностью, настоящей и вкусной. Неотделимо от моего мечтания и то, как я проживаю Центральную Азию в ее сложности и стойкости. Это состояние пожизненное, идея фикс. И я не романтизирую. Полностью принимая этот вызов — логистический, пространственный, физический и эмоциональный, — я обитаю дома, в Центральной Азии. Мечта присутствовать здесь не зависит от меня напрямую, но раз за разом я принимаю решение проживать ее. Это больше осмысление, чем решение, где и если смысл является не тем самым смыслом жизни с большой буквы, а сознательной практикой. Полное тревоги и волнения стремление.
***
Некоторые мечты, будто сновидения, могут обернуться кошмарами, и не поймешь, пока не проснешься (и все-таки мы очнулись или это нам снится? мечтают ли лунатики? о каких патологиях мне стоит знать? или о патологиях патологизирующих свои мечты?). А еще я мечтаю о воде: чтобы не была как сон наяву, который надо прошептать бегущей из крана струе, и не нуждалась в терпком дыме родного юзярлика.
Журналист, пишущий о поп-культуре, и переводчик, живет в Беларуси
Я считаю, что мечты даются нам в силу присущей людям склонности быть неудовлетворенными. Мы представляем себе желанные миры, когда разочарованы теми, что имеем, — в попытке явить приход первых и избежать оков вторых. Мы идем чуть дальше простого воображения: мы видим представляемые вещи и либо призываем вселенную подчиниться нашей воле, либо настраиваем себя на достижение цели, либо выбираем нечто среднее, в зависимости от системы убеждений.
***
Когда я был молодым «недоростком» c широко раскрытыми глазами и только начал втягиваться в зыбучие пески «взрослой» рутины, то оказался в довольно сложной системе грез, центром которой был я как восходящая музыкальная звезда. То, что началось с написания целых страниц сомнительных текстов для будущих песен, обернулось месяцами мечтаний о названиях альбомов, расписании туров, декорациях и промофотосессиях. Слыша поп-песни по радио, я представлял, как исполняю их кавер-версии, иногда на одной сцене с исполнителями оригиналов — моими коллегами и приятелями, с почтением принимающими такую дань уважения. Все это воплотилось в реальность благодаря паре выступлений на шоу талантов в университете и нескольким демозаписям, которые никто никогда не слышал, — но, оглядываясь назад, трудно определить конкретный момент, когда я отпустил эту мечту.
Писатель, живет в Афинах
Текст, звук, движение, комедия, испуг, смерть.
***
Запись в дневнике: «Я иду один по окраине к башням молчания, где зороастрийцы оставляли своих мертвых на съедение стервятникам и времени. По прибытии не вижу никого вокруг. Я иду пешком и поднимаюсь на вершину в сорокаградусную жару. Ложусь на верхушку одной из башен. Двадцать минут. Тридцать минут. Сорок. Вскоре я чувствую, что нахожусь в царстве, которое не совсем реально, место одновременно и мертвое, и живое. Зороастрийцы избавлялись от трупов таким образом до конца 1960-х, и некогда я преступно хотел, чтобы так обошлись с моими останками. Я смотрю вверх. Над головой не пролетает ни одна птица». (Май, 2016. Йезд, Исламская Республика Иран)
Филолог и редактор, живет в Санкт-Петербурге
Мечтать можно о чем угодно. Но я бы не назвал мечтами насущные желания, рождающиеся от нехватки. Скорее, напротив, мечтают от избытка: любопытства, веры, сострадания. Мечта — проекция «я» в мир, путь к самореализации. Так что для меня любая мечта потенциально осуществима, это не ожидание чуда и не повседневное фантазирование. Другое дело, что мы редко формулируем наши мечты достаточно точно, чтобы в будущем иметь возможность поставить воображаемую галочку. Потому-то мечта так многое может сообщить нам о собеседнике, ведь мы имеем дело с вектором его жизненного пути, бесконечным движением, способным преодолеть даже смерть мечтателя.
***
Попробую смутно очертить границы одного из собственных чаяний. Это одно из тех больших мечтаний, что наверняка переживут меня самого, но я буду счастлив, уже если смогу следовать за ним достаточно долго. Можно сказать, это мечта о просвещении. Я уверен, что недостаток образования и отсутствие установки на критическое мышление служат распространению зла и печалей в нашем мире. Понятно, что за этим стоит огромное количество социально-политических факторов и не все они мне подвластны. Думаю, все, о чем я мечтаю в этом смысле, — оказаться полезным, послужить обществу своим ремеслом, большими и маленькими делами способствовать лучшему пониманию мира вокруг и повышению уровня эмпатии в нашем обществе.
Художница и куратор, живет в Москве
Удобно говорить о себе через мечты.
Мечта как внутренний фактор, что помогает читать время, считывать человека.
Мечта и сама является отражением времени.
Соответственно, каждое «свое» время делает мечтание возможным.
Процесс мечтания внеисторичен. Находиться в мечтании — не быть там, где ты есть, видеть миражи, которые не заслонены повседневными действиями.
Влияет ли ценностный выбор на мечту, или мечта влияет на него?
Кажется, что мечта — это социально сформированное явление.
Подборки журналов «Вокруг света» с фантастическими рассказами в конце, адаптированные советскими писателями сказки. Из них я узнала, как пекут вкуснейшие лепешки в тандыре, очаровалась праздниками и обычаями, увидеть воочию которые мне удалось только много лет спустя.
Какая мечта у девушки, родившейся в закрытом военном городе, созданном для жизнеобеспечения космодрома Байконур? Степные тюльпаны, джида, медаль рожденному и рожденной. Посреди территории, присвоенной, чтобы прорваться к звездам. Южное небо Кабардино-Балкарии, Чуйский тракт в Сибири. Москва. Я мечтаю о возвращении через то, что я делаю. Мечтаю соединить себя, разорванную на регионы.
Бывает ли мечта не прикреплена к идентичности?
Случается мечта о неприкреплении к идентичности.
Обычно это подростковая мечта и она проходит.
Процесс мечтания импульсный.
Свет на доли секунды освещает дорогу — секунды темноты — и ты идешь по инерции. Снова вспышка. Номадический процесс доверия.
Пространство мечтания — это верхний уровень, сетка, которая позволяет создаваться мыслям и планам, что взрастают на ней.
Утопия и мечта, в чем их различие? Утопия сконструирована, мечта лишена конструкции.
Мечта — всегда о покидании, расслоении.
А может быть, мечта уже воплотилась?
Ответы, присланные на английском языке, были переведены на русский Артемом Морозовым
